Множество политиков и экспертов поясняют, чем чревата подобная политика потакания агрессору. Тем более, что обещанная оккупантами с 15 сентября неделя тишины была расстреляна в первый же день (30 обстрелов!), а Москва, на которую ссылался Штайнмайер, гарантируя «прекращение огня», устами Пескова (пресс-секретарь президента РФ) заявила, что ничего такого не обещала, выставив главу германского МИД в дурацком свете.
Мы собрали ряд компетентных мнений касательно «инициативы Эро-Штайнмайера», фактически являющейся планом Кремля.
Экс-президент Украины, представитель нашей страны в Трехсторонней контактной группе на переговорах в Минске Леонид Кучма отмечает:
"Россия хочет любой ценой провести выборы и сказать "мы свою задачу выполнили", и чтобы Европа снимала с них санкции, а украинцы пусть сами разбираются, это их территория. Мы получим территорию с вооруженными войсками, 46 тыс. войск, оружия там больше чем украинской армии, граница там не украинская также пока. Это не наша территория, так сказать. И не наша власть была. Выборы там надо проводить только с уверенностью что это украинская территория с украинскими законами, чтобы они соответствовали европейским стандартам.
Я думаю, нам надо работать над законом о выборах, но должны быть предостережения, что они должны быть при определенных условиях. То же об изменениях в Конституцию. Предложения РФ неприемлемы. Нам не нужны фейковые республики на территории Украины. Не будет безопасности — не будет и разговора".
Политолог Кирилл Сазонов придерживается той же точки зрения:
«Россия хочет срочно вернуть Донбасс Украине на своих условиях и вызвать в нашей стране хаос. Украина категорически против из элементарного чувства самосохранения. Россия продолжает обстрелы и давит на дипломатическом фронте, вынуждая Украину уступить. Но мы понимаем, что при капитуляции станет еще хуже. На это фоне потуги Германии и Франции тоже не дают особого эффекта. Потому что решения, которое бы устроило всех, сейчас просто не существует…»
Политолог, директор Центра исследований проблем гражданского общества Виталий Кулик поясняет:
«План Кремля достаточно прост. Пока ЕС слаб, а в США идут выборы, максимально навязать Украине невыгодный сценарий урегулирования и закрепить на уровне документов и соглашений новые обязательства Киева. Например, заставить украинский парламент принять закон о выборах в ОРДЛО и, таким образом, заложить условия для легализации своей оккупационной администрации на Донбассе.
Из российско-украинского конфликта получится внутриукраинский конфликт. В итоге Петру Порошенко придется иметь дело с «легализированными» Плотницким и Захарченко. Диалог нужно будет вести напрямую, а не через посредников и «народную дипломатию» Кучмы — Марчука.
Во-вторых, с выборами должен быть запущен «особый статус Донбасса» в виде пакета по содержанию социальной сферы оккупированной территории (защищенная строка в госбюджете на выплаты пенсий и зарплат бюджетникам).
Москва может пойти на снижении напряженности в регионе и даже вывести часть своих войск. Не исключено, что Кремль даже выскажется за вооружении миссии СММ ОБСЕ стрелковым оружием для ограниченного инспектирования в ОРДЛО. Но до полного выведения своих войск и демилитаризации Донбасса дело просто не дойдет.
«Легализированные» и амнистированные сепаратисты будут тянуть процесс реинтеграции Украины, выдвигая все новые и новые требования Киеву, апеллировать к «право вето» на внешнеполитические евроинтеграционные инициативы, требовать новые права и т.д.
Естественно, что украинское руководство (если ему еще не до конца отказал инстинкт самосохранения) будет сопротивляться ползучей конфедерализации государства. Договорные отношения ОРДЛО с Киевом (а речь идет именно о таком сценарии) просто добьют государство Украина.
Так что инициативы Штайнмайера-Эро — это пустота, которая наполнена красивыми иллюзиями. Нет там ни гарантий, ни безопасности, ни, в конечном итоге, мира для Донбаса. Война закончится только тогда, когда российские войска уйдут из региона и заберут с собой не только оружие, но и местных коллаборационистов».
а Западе на украинскую власть будут усиливать давление для принятия изменений в Конституцию Украины в части особого статуса отдельных территорий Донецкой и Луганской областей. Но если изменения в основной закон не подержат, нужно искать альтернативу Минским соглашениям, считает бывший министр внешних дел Константин Грищенко.
"И на Западе, и президент Украины утверждают, что Минским договоренностям нет альтернативы. Надо думать о том, каким образом можно их выполнять, если это невозможно, тогда думать о том, какие возникают угрозы. Тогда президент пошел на согласование всех элементов, которые создает этот пакет. А то, что на нынешнюю власть будет усиливаться давление с тем, чтобы Украина начала выполнять эти договоренности, так как это понимают в Берлине, Париже и не только, это было вполне ожидаемо", — заявил Грищенко.
По его словам, если изменения в Конституцию Украины в части особого статуса ОРДЛО не поддержат в парламенте, тогда все усилия украинской дипломатии и власти должны быть направлены на то, чтобы предложить альтернативу, которая будет приемлема не только Европе.
"Если мы говорим, что многое зависит от России, то, наверное, надо вести работу через посредников напрямую с тем чтобы убеждать всех участников процесса, что альтернатива, которую мы должны были предложить, является реалистичной и приемлемой. Но такой работы не ведется. Поэтому не знаю, как можно достичь результата, если кроме Минского процесса, поскольку ничего не предлагается", — подытожил экс-министр.
Политолог Сергей Таран пишет следующее:
«Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер во время своего визита в Киев заявил об установлении режима прекращения огня в Донбассе с 15 сентября, добавив, что Кремль обещает его соблюдать.
Шансов на то, что Москва сдержит свое слово, нет. Думаю, ее задачей будет сделать так, чтобы виновником нарушения договоренностей, в том числе достигнутых во время недавних встреч, была выставлена именно Украина. И дипломатические усилия Кремля будут направлены не на то, чтобы воплотить договоренности, а на то, чтобы убедить мир, что это Украина их нарушает.
Если ему это удастся, Кремль потребует, чтобы с России как минимум сняли санкции, а как максимум – признали Украину несостоятельным государством. Эта стратегия Москвы понятна.
Поэтому нам не нужно надеяться ни на какие-либо озвученные гарантии, ни тем более, на саму Россию; мы должны тонко и мастерски вести дипломатическую игру, чтобы не дать РФ сыграть свою партию, и защищать свои интересы как перед Москвой, так и перед Западом.
Наша стратегия должна включать в себя две линии. Первая линия должна быть статичной: формально нам следует выполнять все договоренности с Западом, при этом четко объяснять Западу, что мы за полное их выполнение, но исключительно при условии обеспечения безопасности всем участникам избирательного процесса, если выборы на оккупированных территориях все же состоятся.
Эти выборы в соглашениях стоят последним пунктом, поэтому нужно понимать: если не будут выполнены все предыдущие – прекращение огня, вывод войск, предоставление защиты участникам избирательного процесса – выборов не будет. Даже если при этом назначат дату и проголосуют соответствующий закон.
Если Украина будет формально выступать за выполнение соглашений, но при этом одновременно настаивать на своих требованиях, есть вероятность, что Россия свои обязательства выполнить не сможет. И тогда нарушителем Минского процесса станет она.
Если же мы будем негибко говорить, что «есть наши условия и больше никаких», это будет благородно, но неразумно, так как даст России возможность заявлять о невыполнении нами обязательств и требовать снятия санкций.
Поэтому наша стратегическая линия в отношении Запада должна быть гибкой: мы должны соглашаться на выполнение соглашений, но при этом жестко стоять на выполнении предварительных условий».
И напоследок — размышления аналитика, публициста, журналиста Виталия Портникова:
«Министры иностранных дел Франции и Германии привезли в украинскую столицу достаточно четкий и понятный план "гальванизации" Минского процесса, который был озвучен на их киевской пресс-конференции. Этот план состоит из трех этапов.
Первый – прекращение огня и и отвод войск "в трех пилотных зонах", одновременно украинский парламент должен разработать законодательство о выборах на оккупированных территориях и особом статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей.
Второй – расширение пилотных зон, отведение и сохранение под контролем тяжелого вооружения, шаги для обеспечения доступа наблюдателей ОБСЕ и создание "продвинутых баз" организации – при одновременном утверждении законов об особом статусе и выборах.
Наконец, третий этап – утверждение украинским парламентом даты выборов, завершение конституционной реформы, амнистия, разведение войск по всей линии фронта, создание новых пропускных пунктов, освобождение заложников, окончание вывода войск и полный доступ к государственной границе.
Понятно, что эти этапы – не личная выдумка Эро и Штайнмайера, как и тезис о "параллельности" политического процесса и процесса безопасности. Это – прямой результат встреч во время саммита "большой двадцатки". То есть, с одной стороны, Путину не удалось добиться разрушения "нормандского формата" и фактического отказа от Минска, а с другой – само возвращение к Минскому процессу не может не выглядеть компромиссом, болезненным для обеих сторон. Но для Украины – прежде всего.
Потому что от России требуется "всего лишь" вывести свои оккупационные войска с нашей территории, а от нас – предоставить этой территории особый статус только потому, что там находятся оккупационные войска. Но это – отнюдь не выдумка Эро и Штайнмайера. Так написано в Минских соглашениях, можете почитать.
Мы уже не раз и не два разбирали эти соглашения по косточкам. И то, что сегодня особый статус и конституционные изменения воспринимаются как совершенно недопустимая плата за окончание российской оккупации – это не результат того, что что-то изменилось в тексте, а того, что что-то изменилось в нас. Когда Минские соглашения принимались, их подписания добивались на фоне войны (да что там войны – тяжелейшего военного поражения в Иловайске!) и ощущения оккупации территорий, которые были живой тканью Украинского государства. Но сейчас, когда война превратилась в вялотекущий конфликт, оккупированные территории живут своей жизнью, беженцы либо нашли свое место в свободной стране, либо возвратились к прежним местам пребывания – совершенно неясно, зачем вносить искусственные изменения в Основной закон, обрекая Украину на вечную жизнь с искусственно обособленными территориями внутри страны. Уж лучше – пусть обособляются снаружи.
Единственная возможность заставить согласиться с таким подходом украинских законодателей – и украинское общество – это пугать их новой войной. Но Путин сегодня заинтересован не столько в войне, сколько во взаимопонимании с Западом. И его интересует не столько всучить нам оккупированный Донбасс – этого он как раз не очень хочет – сколько продемонстрировать, что Украина не выполняет свою часть Минских соглашений и добиться ослабления санкций. Отсюда и философия "параллельных процессов" и трех этапов – заявить об "уступках", одновременно продемонстрировав, что Украина ни на какие уступки не идет.
Что в этой ситуации делать нам? Ну, во-первых, помнить, что мы еще даже не на первом этапе. Еще даже перемирия никакого настоящего нет. И совершенно не обязательно, что это перемирие будет. Потому что реальные, а не имитационные уступки со стороны России должны продемонстрировать ее подлинный уровень контроля над бандформированиями. Легко контролировать, когда стреляют – а вот когда нельзя стрелять… Уже сейчас, когда Плотницкий заявляет, что запретил стрелять "в ответ", а Захарченко – что разрешил, можно заметить некую разницу, правда?
Во-вторых, принятие любых законов о выборах и особом статусе отдельных районов требует не только работы в парламенте, но и обсуждения в Минской группе. Пока что эта дискуссия ничем не оканчивалась – просто потому, что с той стороны пытаются не столько придерживаться Минских соглашений, сколько "внедрить" в Украину "ДНР" и "ЛНР", не только не демонтируя их террористический механизм, но и фактически ограждая от украинского законодательства. Все эти предложения о невозможности участия в местных выборах украинских партий, о недопуске наблюдателей, о недоступе к украинским СМИ – прекрасная возможность продемонстрировать Штайнмайеру, Эро и другим западным доброжелателям, что Россия на самом деле дурит им голову. И тогда ни к какому второму этапу переходить не придется.
Это, я думаю, прекрасно понимают и в Киеве – потому-то улыбаются высоким гостям, а не заявляют о невозможности согласиться с их предложениями. Тем более, что время в данный момент работает на нас, а не на Москву – и даже не на Запад. Пока мы занимаемся обеспечением "первого этапа" и поиском возможностей перехода ко второму, санкции против России сохраняются, а время президентских выборов в США и во Франции и парламентских выборов в ФРГ приближается. И все наши партнеры вынуждены действовать в логике этого календаря.
Конечно, на Западе многим хотелось бы, чтобы Путин пошел на реальные шаги по деэскалации – попросту говоря, ушел с Донбасса, а не пытался создать в нашей стране "государства в государстве". Но рассчитывать на внезапное выздоровление кремлевского правителя не приходится. Думаю, на Западе тоже прекрасно понимают, что дальше временного перемирия Путин в данный момент не пойдет. Но искусство политики как раз и состоит в умении дурить голову партнеру в момент, когда он дурит тебе голову. Именно этим политика и дипломатия отличаются от "активизма".
